Первый Мор свирепствовал уже почти сотню дней. Мир погрузился в хаос. Восстал один из Старых богов, порочный и полный скверны. Другие боги молчали. Летописи гласят, что времена те были полны отчаяния, ибо все - от величайших архонтов до ничтожнейших рабов - были уверены, что мир движется к своему концу.

В это нелегкое время в покинутом Андерфелсе, в Вейсхауптской крепости, произошла историческая встреча. В ее стенах собрались солдаты Империи, испытанные герои, не видавшие в своей жизни ничего кроме безнадежной войны. Когда они покинули стены крепости, их присяга Империи была забыта. Они больше не были солдатами. Они были Серыми Стражами.

Стражи решительно выступили против Мора. Они наступали на орды порождений тьмы и отвоевывали земли, считавшиеся навсегда потерянными. До конца Мора было еще очень далеко, но победы Стражей были замечены, и от каждой страны Тедаса они получили помощь.

Слава Стражей росла, в орден вливались новые силы. Наконец, в 992 году по тевинтерскому летоисчислению, в Долине Безмолвия, они встретились в бою с архидемоном Думатом. В битве пала треть всех армий Северного Тедаса, но пал и Думат. Порождения тьмы бежали под землю.

Но и это был еще не конец.

Империя некогда поклонялась семи богам: Думату, Зазикелю, Тоту, Андоралу, Разикалю, Лусакану и Уртемиелю. И четверо из них восставали в роли архидемонов. Веками Серые Стражи несли свою вахту, зная, что мир зыбок и что их бой не закончится до тех пор, пока не уйдет в небытие последний из богов- драконов.

-- Сестра Петрин, учёный церкви, «Ферелден: фольклор и история».

"Да, Камень приветствует тебя, друг
Ты будешь без перерыва сражаться
В Легионе Мертвых."
― Девиз Легиона Мертвых.

Легион принимает всех.

Так сказал мне один из легионеров, гном, молча ожидавший, пока к выходу на Глубинные тропы соберутся другие легионеры из его отряда. Они подходили неспешно, облаченные в прочную броню и превосходно вооруженные, разрисованные мрачными узорами, которые нанесли прошлой ночью на своих похоронах.

Да, такова суть Легиона. Все его воины ― мертвые. В Легион может вступить любой гном, если он готов добровольно отречься от всего, что имеет. Похоронный обряд проводится всерьез: рекрут прощается с родными, близкими и любимыми, раздает наследникам имущество и произносит последнее слово. После этого все кончено. Новый легионер выходит на Глубинные тропы и больше не возвращается. Легионеры бьются с порождениями тьмы до последней капли крови, нещадно поражая чудовищ, которые отняли у них почти всю древнюю родину.

Многие вступают в Легион, чтобы очистить репутацию. Преступники вступают в Легион, чтобы избежать наказания. Опозоренные вступают в Легион, чтобы из-за них не пострадали дома и семьи. Банкроты вступают в Легион, чтобы им простили долги. Очень немногие вступают в Легион ради славы, но Легион принимает и таких.

Отряд надеется добраться до легендарной крепости Бонаммар, которая некогда служила пристанищем Легиону и связана с величайшим из гномьих Совершенных. Бонаммар ― священное место, и его потеря стала самым тяжелым ударом по гномьему королевству за последние годы. А его освобождение станет знаком грядущей победы для всего Орзаммара. Однако же, освободят Бонаммар или нет, всем этим воинам суждено погибнуть на Глубинных тропах. Печальная мысль, и я теперь понимаю, почему гномы говорят, что атака Легиона в бою ― самое страшное в мире зрелище. Им больше нечего терять.
― Из книги «Каменные чертоги гномов», написанной братом Дженитиви, церковным учёным.

Одним из первых слухов, который я услышал, прибыв в Антиву, были Антиванские вороны. Эта организация, если ее можно так назвать, удивительна. О них невозможно знать, но говорят о них все. Наемные убийцы, далекие от всяческой политики - и при этом вся власть страны зависит от них. По сути Антивой правят купцы, обычные торговцы, которые выбрались из-за прилавков и оделись в более роскошные шелка - но их мышление не изменилось. А стремление к власти осталось прежним. Именно тут особую роль играют Антиванские вороны. И именно они оказывают услуги по устранению мешающих личностей. При этом сам политик-торговец во время разговора с Вороном не может быть уверен, что тот уже не принял заказ на него самого. Таким образом Вороны обогащаются. И задают политику Антивы.
Следы их организации есть везде в стране. От шутливых названий таверн до теней в переулках, которые старательно не замечают жители города. Тут стоит отметить, что Вороны никогда не убивают ради развлечения, работая строго по заказам. У них есть свой негласный (или же просто не известный широко) кодекс, которому строго следует каждый Ворон. Учитывая, что подавляющая часть Воронов, по тем же слухам, буквально с младых ногтей выросла в организации, неудивительно, что законы сообщества стали для них личным моральным уставом.
Слухи эти должны быть правдивы - чтобы вырастить по-настоящему эффективного, даже на рефлекторном уровне, убийцу, тренировать его надо начинать в самом юном возрасте. Трудно сказать, счастливы ли они. Но подобная судьба во многом лучше иных вариаций жизненного пути.
- Из записок путешественника.

"Большая часть орлесианской аристократии как-то связана с шевалье. Стать рыцарем и посвятить жизнь империи – испытанный и надежный способ улучшить свое социальное положение. Это очевидный выбор для безземельной знати или ничего не наследующих дворянских отпрысков.
В рыцари принимают и мужчин, и женщин, хотя женщины нечасто предпочитают суровую рыцарскую жизнь блаженному семейному уюту или мирному быту Церкви. Те, кто все же на это решается, следуют по стопам первой женщины-рыцаря Авелин. Впрочем, надеемся, не всех постигнет такой ужасный конец, как её.
К сожалению, некоторые члены ордена злоупотребляют своим положением и творят мерзости, которые не к месту будет здесь излагать. Все достойные орлесианцы знают, что они не настоящие рыцари. Когда-нибудь им придется ответить за всё перед самими Создателем."
― Из книги "Орлей: новая история", преподобная мать Летиция