Издав странный, возмущенный полувскрик-полуписк, Морриган цепко ухватилась за плечи Каллена, надеясь если и не остановить свое грехопадение (и вполне себе обыкновенное падение тоже), так хотя бы утянуть его за собой. Помирать - так с музыкой. Без боя она сдаваться не собиралась. Впрочем, усилия ее оказались тщетны, и, похоже, начисто проигнорированы обезумевшим храмовником - она уже лежала распростертая, как рождественская индейка, на столе, а он еще даже и с места не сдвинулся, хотя за плечи его она держалась основательно. Закованная в железо нахальная тушка, похоже, вконец пропиталась лириумом за те годы, что они не виделись. Нет, Каллена, бывало, и прежде заносило, причем заносило основательно - вот, к примеру, однажды на заре их скоротечного романа, еще молодой тогда послушник вбил себе в голову, что единственной свободной от греха любовью мужчины к женщине была любовь отеческая. В результате Морриган полгода отзывалась на "доченьку", и все бы ничего, но такие утехи совершенно нездоровым образом ввергали Флемет в состояние крайнего эмоционального возбуждения. Но вот прямо такого с Калленом еще не случалось: чтобы вот так прямо взять и накинуться на женщину, потому что с потолка, видите ли, какой-то брусочек свалился. Откуда он там, к слову, взялся?.. А, впрочем, не так уж и важно. Тем более в такой момент.
Каллен, похоже, распалился не на шутку. Мужчина придерживал ее за подбородок, украдкой щипал за ляжки, успевал уворачиваться от прицельных возмущенных пинков и еще умудрялся бормотать смутные угрозы. Смысл его бессвязной речи доходил до Морриган плохо, но в том и не было необходимости. Она и так прекрасно улавливала ключевые слова, всегда действовавшие на храмовника особенно возбуждающе: "Создатель", "присмотр", "Круг". Дальше по плану обычно шли обещания отправить Морриган в Круг и уж там-то, наблюдать за ней полностью, присматривать с головы до ног, контролировать, как сучку и плохую, плохую ведьму. Но на сей раз программа их незамысловатого семейного досуга переменилась: отстранившись, Каллен с улыбкой задал ей возмутительный, почти оскорбительный вопрос.
- Вот так мы периодами ловим магов. Как думаешь, не перебарщиваем? - нет, с таким она смириться не могла. Нельзя просто так взять, и свести недружеское изнасилование к дружеской шутке. Залившись краской от злости, Морриган что было силы вдарила Каллена кулаками по груди... и тут же всхлипнула от боли, ушибив костяшки пальцев о стальную пластину его лат. Гордость ее была ущемлена. Она была оскорблена в лучших побуждениях! В своей полный любви и нежности поцелуй она вложила всю свою скромность, всю кротость, всю, будь она трижды проклята, веру в Андрасте (которой, стоит заметить, не так уж много набралось). Все это, только чтобы угодить проклятому целибатнику. И все равно он был недоволен и пытался перехватить инициативу!
Сначала Морриган хотела Каллена за такую дерзость убить. Испепелить на месте, чтоб от него только кудряшки остались. Потом подумала, что убийство простачка, согласного растить чужую дочь-полудолийку было бы неразумным. Да и вообще использование магии, вероятно, превратило бы их свидание в банальный мордобой. Физически же причинить ему боль у нее не вышло бы, о чем напоминали ссаднившее костяшки пальцев. Оставался один-единственный выход - деморализовать наглеца, а потом, воспользовавшись его растерянностью, как-нибудь над ним надругаться. Поразмыслив, Морриган пришла к выводу, что ввергнуть в шок рыцаря-командора, немало повидавшего на своем веку, можно было только чем-то, чего он часто в своей жизни не видал.
Все еще полыхая от злости, ведьма приподнялась на локте и раздраженно спустила с плеч лямки наряда, обнажая грудь. В лице она ничуть не переменилась и только выжидающе уставилась в глаза храмовника.
- Не перебарщиваете. А теперь продолжим моделировать задержание: вот тебе внештатная ситуация, реагируй.
Отредактировано Морриган (2014-08-20 19:35:43)
